Vesti.ua пoгoвoрили с Aнaтoлиeм Нeeлoвым
Знaмeнитый Тeaтр-комната импрoвизaции «Чeрный квaдрaт» нa грaни зaкрытия пoслe 30 лeт успeшнoй рaбoты. Vesti.ua пoгoвoрили с сoздaтeлeм и xудoжeствeнным рукoвoдитeлeм «Чeрнoгo квaдрaтa» Aнaтoлиeм Нeeлoвым.
«Нaшa уникaльнoсть нaм никaк нe пoмoгaeт»
— Aнaтoлий Никoлaeвич, гoвoрят дeлa у «Чeрнoгo квaдрaтa» плoxи?
— Давай, нeльзя скaзaть, чтo xoрoши. Кoрoнaвирус зaблoкирoвaл нaшу рaбoту с 12 мaртa. A пoскoльку ты да я нe являeмся гoстeaтрoм и гoсудaрствo нaм нe плaтит зaрплaту, тo наш брат выплывaeм, кaк мoжeм. Этo, кoнeчнo, бoльнo… беспримерно. Но все равно сказать нужно, который вот так, по чуть-маленечко, мы и подошли к дефолту.
— За кое-что вообще «Черный квадрат» существует?
— Ради билеты зрителей. Мы, как у Станиславского, (то) есть старый МХАТ до революции: публика пришли в театр, деньги заплатили, изо этих средств погасилась аренда, гонорары актерам, да что вы и что-то откладывается на будущие поставки.
— Вас в этой истории не позавидуешь. Так у вашего театра настолько уникальный объем, что вы должны выстоять.
— Сие так, если создаешь уникальный порождение — он продается и дает возможность быть. Но, учитывая то, что пишущий эти строки пять месяцев не работаем, наша исключительность нам никак не помогает. А после этого еще потоп.
— Потоп?
— Мы как-то собрались открыться, даже с теми ужасными условиями заполняемости — Вотан человек на 5 метров. И тут наше впихивание, наш собственный маленький зал для улице Артема (ныне ул. Сечевых стрельцов), затопило. Прорвало трубу в) такой степени, что мы ходили по коленочка в воде.
— Напасть какая-то. Все 1 июля впервые после карантина вас сыграли первый спектакль и не в своем помещении. (как) будто это было?
— Мы играем на днях в киевском Caribbean Club. Они рассадку зрителей уменьшили в три раза. Отместку) 350 мест — 80. Разница подчищать. Вы сами понимаете, что дать кличку заработком это практически невозможно, да хоть какие-то копейки. Аншлага у нас отнюдь не было, в отличие от докарантинного времени, подчас у нас на спектаклях яблоку неоткуда было упасть. Люди пока без- идут в театр.
«Театр — это отнюдь не хлеб и не бензин, без него (бог) велел жить«
— Причина в страхе?
— Ну, в-первых, боятся. Во-вторых, точка соприкосновения обнищание. Театр — это не кулич и не бензин, без него позволительно жить. Поэтому даже завсегдатаи «Черного квадрата» теперь вычеркнули театры из трат после момента, пока финансы стабилизируются.
— А коих) пор стоили билеты на ваши июльские спектакли?
— С 200 до 400 гривен. Себестоимость не поднималась. В том то и работа, что мы и при аншлагах наиболее не обогащались, мы заработанными деньгами несложно поддерживали театр и актеров.
Хорошо, который сейчас актеры согласились работать следовать меньшие деньги, практически за за так. Таким образом мы отбиваем какую-в таком случае копеечку, но для самого театра автор этих строк не заработали с марта ни гривны. Автор просто дали возможность заработать людям, затем) чтоб(ы) у них была хоть какая-в таком случае подушка безопасности.
— И что нам с сим со всем делать. Как оправляться?
— Ждать, пока утихомириться ситуация с вирусом. А когда это не произойдет быстро и наблюдатель не пойдет, то скорее лишь закрываться. Я сдам помещение, принадлежащее «Черному квадрату» перед фотостудию и все.
— Или…
— …или — или нужно уменьшать объем спектаклей. Задолго. Ant. с карантина мы могли играть первый попавшийся день по несколько спектаклей получай разных площадках, а сейчас реально переливать 5 — 6 раз в месяц. Тут самое простое — отрешать людей и сворачиваться.
— Сколько у вас людей бери балансе?
— Около шестидесяти человек. Спецхозяйство немалое.
«Да что «Черный прямоугольник» — весь Бродвей закрылся впредь до Нового года»
— Но вы но не из тех людей, которые идут посредством наименьшего сопротивления.
— А у меня нет выбора. В закромах ресурса, чтобы вести себя ровно по другому. Даже когда мы никак не играли, я находил возможность платить актерам 50 процентов зарплаты, хотя сейчас ресурса нет. И перспективы налицо денег не состоит. Если бы мы понимали, будто с сентября «Черный квадрат» откроется и театрал пойдет, тогда можно было бы взять денег, влезть в долг и потом его возвратить. Но сейчас перспектива не ясна. Алло что «Черный квадрат» — в лоск Бродвей закрылся до Нового годы.
Откроемся ли мы через година и в каком объеме — это другой проблема. Пока не знаю.
— Первые вроде спектаклей в июле оптимизма не прибавили.
— Получи них пришли люди, которые нас любили и ждали. Сие нас поддержало. Это не в таком случае, что «не оптимистично», просто планы на будущее на ближайшие месяцы нет низкокачественный.
— А может попробовать формат уличного театра сиречь давать спектакли онлайн?
— Мы играли в автокинотеатре, намного люди приезжают на машинах. Было 20 машин — возле большой затратности это не адски рентабельно.
А уходить в онлайн… театр безо зрителя просто не живет. Так точно и не сыграешь хороший спектакль без участия зрителя. Кроме того, возникают вопросы с авторскими правами. Возьми ту же музыку, которая престижно во время спектакля. Если в (видах спектакля мы ее купили, заплатили из-за роялти, то для видеотрансляции затем другие условия и суммы. Не говоря ранее о том, что на онлайне горько заработать. Ну, посмотрит нас вроде сотен человек. Это не монетизировать, когда-никогда рядом есть куча бесплатного контента.
— Как мне видится выход в поиске мецената? Нужно облапошить клич.
— Вряд ли. Да да мы с тобой никогда не брали денег нетрудно так. Это не порядочно. Все-таки сегодня всем сложно.
— Ну мирово, а если пойти с проблемой в Министерство культуры?
— Обязанности в том, что мы играем держи русском. Через год мы поголовно должны будем закрыться, потому подобно как «закон про мову» нам далеко не позволит работать. Для театра спустя некоторое время прописана норма «титровать». Если пишущий эти строки играем на русском, то ничего более не остается идти подстрочный текст. Это дополнительные потенциал. А, во-вторых, как титровать лицедейство, где половина текста — это экспромт. Я не думаю, что кто-в таком случае этим вопросом озаботится — политика значительнее искусства.
